Глава 9:
«Преображенская старообрядческая община».

Начиная со второй половины XVIII века видное место в истории Преображенского занимает старообрядческая община, ставшая важным духовно-экономическим фактором его развития более чем на 150 лет. Началось все с раскола в рядах старообрядцев, от которых отделилась группа верующих федосеевского толка, не приемлющих священства и отвергающих брак. Родоначальником этого религиозного течения стал дьячок Крестецкого яма Феодосий из рода бояр Урусовых. Он разошелся в вере с поморцами и образовал свой толк, Феодосий требовал, чтобы пищу покупаемую на торгу, считали оскверненной, и настаивал на необходимости очищать ее молитвой, чего поморцы не делали, и выдвигал прочие подобные требования. Особенно же настаивал на отказе молиться за государя, тогда как другие старообрядцы приняли молитву за царя обязательной. За распространение раскола Феодосий был схвачен в Новгороде и умер в тюрьме в 1711 году.

Его последователи разошлись по России, некоторые из них добрались до Москвы и поселились в Преображенском. Там они создали свою общину и устроили тайный молельный дом.

Легализации Преображенские старообрядцы обязаны своему единоверцу Илье Алексеевичу Ковылину. Он родился в 1731 году и был дворовым человеком князей Голицыных.

В 1771 году во время чумы в Москве Ковылин явился с другими беспоповцами к губернатору с просьбой разрешить им устроить за свой счет карантин у Преображенской заставы, с тем чтобы их не касались власти. Кроме того, Ковылин выхлопотал высочайшее разрешение на устройство Преображенского богадельного дома. Смотрителю он платил 2000 рублей и давал припасы, чтобы тот только не стеснял федосеевцев.

Храм Успения Пресвятой Богородицы

После этого Ковылин развил бурную деятельность по строительству культовых и других сооружений. В 1782 году по проекту архитектора Ф. К. Соколова строится храм Успения Пресвятой Богородицы — невысокая одноглавая церковь по типу Царицынского дворца с маленькой колоколенкой в ее западной части. Данное сходство давало основание долгое время считать автором проекта храма В. И. Баженова. Неподалеку от храма, на Хапиловском пруду, была устроена купальня-крестильня, где православных перекрещивали в «федосеевское согласие» Она функционировала вплоть до 1852 года.

В 50-е годы XIX века в России поднялась новая волна притеснения старообрядцев. Это коснулось и преображенских федосеевцев. В 1854 году Успенская церковь стала единоверческой. Ввиду освящения в том же году ее престола в честь Николая Чудотворца эта церковь стала в некоторых источниках именоваться Никольской. Три года спустя был освящен и второй ее престол — Успенский.

Освящение храма последовало по высочайшей воле вследствие присоединения к единоверию богатых беспоповских прихожан Преображенского дома: Гучковых, Носовых, Гусаровых, Бавыкиных, Осиновых и др. В церкви эти прихожане на свои средства устроили алтарные пристройки и другие приспособления. Возле храма в 1879 году на средства благотворителей, главным образом А. И. Хлудова и И. В. Носова, была возведена колокольня готического стиля (архитектор Ф. И. Толкостоев).

В 1922 году Успенским храмом завладели «обновленцы». Главную его часть они уступили старообрядцам новопоморского брачного согласия, которые отгородили стеной свое помещение, а себе оставили трапезную с Никольским престолом. В следующем году в правой (южной) стороне трапезной был сооружен придельный Успенский престол.

В храме находится много древних икон, часть которых написаны еще до Никона. Имеются редчайшие образцы греческих, строгановских, новгородских и других школ, в том числе и иконы, написанные Андреем Рублевым. Гордостью храма являлась икона Божией Матери Акафистная (XVI века) ... Царские врата и венчающая их икона «Тайная вечеря» (XV век).

Деятельность Ковылина

Созидательная деятельность требовала больших расходов. Чтобы получать необходимые средства, Ковылин записался в московское купечество, поставил в Семеновском, на Введенских горах, кирпичные заводы, выстроил для себя у Хапиловского пруда каменный дом. В 1801 году построил двухэтажный корпус с молельной. Завел суконную фабрику. На Тверской улице открыл магазин иностранных вин. Потом взял в аренду на продолжительный срок землю у села Черкизова, построил на ней в 1806 году шесть каменных двухэтажных корпусов с молельнями в каждом, обнес их каменной оградой с башнями и назвал эту обитель женской, а прежнюю — мужской.

О деятельности Ковылина в «Энциклопедическом словаре» Граната выпуска 1903 года сказано: «Ковылин сумел привлечь в общину множество последователей, среди которых были люди с большими средствами, сумел вызвать крупные пожертвования на устройство общины, а затем торговыми и промышленными предприятиями доставил общине огромные богатства. В начале XIX века число прихожан доходило до 10000 человек, кроме того, в приютах проживало 1500 человек обоего пола и 200 воспитанников».

И. А. Ковылин умер в 1809 году и похоронен на Преображенском кладбище. На каменном надгробии его могилы высечены две надписи, содержание которых актуально и в наши дни. Первая из них гласит: «Смертный! Помни, что Святая Церковь или духовное христианское собрание есть одно тело, которого глава Христос, и что всякое несогласие между христианами есть болезнь Церкве, оскорбляющая Главу ея. Так старайся убегать от всех случаев, которые удобны к воспалению вражды и раздоров». Вторая содержит такие слова: «Не забудь, о человек, что состояние твое на земле определено вечною Премудростью, которая знает сердце твое, видит суету желаний твоих и часто отвращает ухо от прошения твоего из единого милосердия».

Часовня Креста Господня на Преображенском кладбище

У могилы Ковылина в последней четверти XIX века была сооружена часовня Креста Господня. Это небольшое сооружение, увенчанное маленькой главкой с крестом. Внутри него находится большой деревянный крест с вырезанным на нем телом Спасителя, перед которым горит лампада.

Храм Воздвижения Креста Господня в женской обители

Смерть Ковылина не помешала продолжению начатого им дела. В 1811 году старообрядцами была выстроена церковь Воздвижения Креста Господня (Крестовоздвиженская). Предположительно авторами ее проекта были архитекторы В. И. Баженов или М. Ф. Казаков. Поскольку федосеевцы не имели литургии, храм был возведен без алтарной абсиды.

Старообрядческие обычаи

Старообрядческая община развивалась и крепла несмотря на то, что в грозном для России 1812 году запятнала себя, организовав торжественную встречу Наполеону у ворот Москвы. Но к середине XIX века отношение властей к старообрядцам заметно ухудшилось. Появились публикации, обличавшие их религию и обычаи. Так, в одной из них говорилось:

«Старообрядцы, преимущественно беспоповцы, не общаются с православными ни в пище, ни в молитве, не пьют, не едят из той посуды, которой пользовался православный, не молятся одновременно в одной комнате с православными, даже не перекрестятся. Общение с православным называется «мирщета». Случайная мирщета по ошибке, недосмотру очищается семипоклонным началом; сознательная требует шестинедельного поста. На Преображенском кладбище в Москве часто бывает, что в конце службы объявляют, чтобы никто не выходил; оказывается, кто-либо из «мирщенных» перекрестился и этим всех «замирщил».

Отыскивают наставника из немолившихся тогда здесь, и у него кладут семипоклонный начал. Легко замирщиться на поминках, особенно больших. Иногда об этом узнают на другой, третий день. Происходит переполох: замирщенными оказываются все москвичи. Экстренно выписывают наставника из ближайшего города. Во многом подобные обычаи сохранились и доныне: так, если кто-то из православных в федосеевской московской моленной, войдя по обычаю перекрестится тремя перстами, тотчас подходят к нему и настойчиво указывают: «У нас не молиться!».

С другой стороны, отрицание брака вообще противоречит силам человеческого естества, почему вместо аскетизма такая тягота и вела, как обычно в подобных случаях у других сект, к своей противоположности — разврату. Беспоповские безбрачные толки, особенно Преображенское кладбище с его общиной в Москве, часто навлекали на себя обвинение в распространении разврата. Поборая естество человеческое, а вместе с ним и завет ап. Павла «брак честен и ложе непорочно» (Евр. 13, 4), противники таинства брака получали в итоге не поголовный аскетизм, а прикрываемый религией блуд. Так, на Преображенском кладбище было принято, что достигшие зрелости мужчины переходили к Монинской Покровской молельне в городе, где допускалось многоженство, становились «староженами», «новоженами» и т. д., а перед смертью возвращались обратно, «каялись» и уходили в мир иной как бы чистыми. Монинская молельня была закрыта в первой трети XIX в. после смерти ее основателя, просуществовав около 50 лет».

Никольский единоверческий монастырь

Все эти обстоятельства стали причиной того, что в 1866 году по настоянию митрополита Московского Филарета на месте федосеевской мужской обители был открыт Никольский единоверческий мужской монастырь. Жившие там старообрядцы были выселены.

В 1887 и 1897 годах в Никольском единоверческом монастыре проходили съезды противораскольничьих миссионеров. А в 1907 году там находились игумен, 22 монаха и 41 послушник.

О жизни монастыря в последний период его дореволюционного существования рассказывает письмо очевидца, приведенное в сборнике «Сорок сороков»:

«Монастырь этот имеет очень уединенный вид — настоящее убежище для любителей созерцательной жизни. Красивый, как будто готической архитектуры храм темно-красного цвета с желтыми украшениями, довольно стройная кирпичная колокольня, вдали кельи, тоже в готическом стиле, одноэтажный белый домик настоятеля, пятиглавая зимняя церковь над святыми воротами с знаменитой Хлудовской библиотекой при нем... Всюду трава, по местам деревца, яблочный сад, маленькое братское кладбище — и тишина, тишина!.. Видел я и молодого их архимандрита о. Никанора: о нем я слыхал от его товарища по семинарии, еще и сейчас учащегося у нас на философском отделении. По отзыву другого студента — старообрядца, о. Никанор — человек очень строгий, но строгий по любви к аскетизму. Как любезно нас они приняли там! Иеромонах, по-видимому научно знакомый с древним искусством, показал нам подробно всю старину летнего храма... Особенно восхитил... образ Богоматери в главном алтаре; изображение это там называют «Голубицей»: на руках Богоматери младенец Христос в белой одежде держит на руках белого голубка. Старинная и прекрасная икона!..

Вообще все иконы в монастыре — XIV, XV, XVI, XVII веков. Даже вверху стены украшены не живописью, а вставленными в скульптурные рамы иконами».

Кроме икон главной ценностью монастыря была его библиотека — ценное собрание древних рукописей и старопечатных книг, пожертвованных Алексеем Ивановичем Хлудовым. Во втором номере «Московских церковных ведомостей» за 1902 год говорится о том, что «первое начало библиотеки А. И. Хлудова было положено любителем книжной старины А. И. Озерским; по переходе к Хлудову собрание росло и умножалось, приобретались памятники полемики и истории раскола целыми библиотеками. Сюда вошло собрание рукописей А. Ф. Гильфердинга, А. И. Лобкова. К 361 рукописи Хлудовских монастырем приобретена еще 171 рукопись. Подобного собрания полемических сочинений о расколе, насчитывавшем более 200 рукописей, нет ни в одном из книгохранилищ. Имеются важные памятники для истории славяно-русской литературы. Среди них творения Иоанна Дамаскина в переводе кн. А. М. Курбского со собственноручными заметками».

В начале 20-х годов монастырь был закрыт, а Хлудовская библиотека передана большей частью в Российскую библиотеку им. В. И. Ленина (ныне Российская государственная библиотека), иконы — в Государственный Исторический музей. Сейчас несколько икон находятся в Третьяковской галерее. Это «Облачным чином» (середина XV века), «Феодор Сикеот и Георгий с житием Феодора Сикеота» (конец XVI — начало XVII века), «Рождество Николы, с житием» (1601 год), «Принесение убруса Нерукотворного образа» (первая четверть XVII века), «Богоматерь Владимирская» (конец XVI — начало XVII века).

В 1930-е годы стены и башни монастыря были разобраны, а юго-восточную часть его территории заняло расширившееся кладбище. Монастырские постройки оказались во владении различных учреждений. И только в 1977 — 1980 годах под руководством И. К. Русакомского были отреставрированы колокольня и сохранившаяся часть монастырских стен.

Федосеевская община в XX веке

С 1967 года вплоть до своей кончины в 1988 году председателем федосеевской общины являлся известнейший собиратель книг Михаил Иванович Чуванов. Он прожил 98 лет, из которых значительную часть времени посвятил делам старообрядчества. В одной из статей об этом удивительном человеке сказано: «Он много трудился, уделяя внимание благолепию храма, неоднократно руководил его ремонтами. В последние годы трудами и заботами Михаила Ивановича была проведена реставрация, благодаря которой иконостас храма Воздвижения Креста Господня вновь засиял великолепием русской иконописи XV — XVII вв. М. И. Чуванов являлся соредактором Церковного календаря для старообрядцев, не приемлющих священства, и автором ряда статей в нем. Михаил Иванович принял активное участие в Соборе старообрядческой Поморской Церкви, состоявшемся в Вильнюсе в 1974 году, на котором обсуждался вопрос об отношении старообрядцев к Деянию Собора Русской Православной Церкви 1971 года о снятии наложенных Московским Собором 1666—1667 годов клятв на придерживающихся старых обрядов. В числе прочих делегатов М. И. Чуванов подписал документ, в котором акт Собора 1971 года рассматривается как проявление доброй воли, как шаг миротворчества, и далее определяется, что ныне старообрядческая Поморская Церковь «поддерживает нормальные взаимоотношения с Русской Православной Церковью, при которых ни одна из сторон не стремится поколебать внутренние устои другой».

Книжное собрание Чуванова частично было передано в Музей книги Российской государственной библиотеки, которая подготовила и издала полный каталог его коллекции.

Глава 10:
«Островок благотворительности».

Население Преображенского и его окрестностей отличалось не только своей набожностью, но и славилось благотворительностью. Степенное купечество, промышленники и обычные обыватели-прихожане считали своим долгом заботиться о раненых и искалеченных воинах, больных и сиротах. Долгое время множество этих несчастных и обиженных судьбой людей кормилось у Преображенских церквей и монастырей, ютилось по хозяйским дворам и кладбищенским постройкам.

Организованное начало процессу благотворительности было положено во время бедствия - захватившей Москву эпидемии чумы в 1771 году. Тогда, доведенное до отчаяния повальной смертностью, голодом и ужасающим зрелищем всеобщего бедствия, население ринулось из города. Власти не могли своими силами воспрепятствовать массовому бегству. Возникла угроза распространения «мора». Правительство обязало московское купечество строить на свои средства карантинные дома и лазареты. Купцы-старообрядцы основали карантины и кладбища за Рогожской и Преображенской заставами.

Преображенский богадельный дом - женская и мужская обители

История Преображенской богадельни началась с того, что старообрядец И. А. Ковылин арендовал у крестьян соседнего села [Черкизова] землю, где построил несколько зданий и организовал приют и больницу. Молва о человеколюбивом заведении быстро распространилась, и в Преображенское начал стекаться несчастный люд. Здесь собрались старообрядцы-федосеевцы, которые, оказывая помощь больным, вели активную работу по обращению людей в свою веру. Они говорили, что все бедствия происходят от никонианской веры и Бог карает за отступничество от истинного православия. Здесь же было налажено перекрещивание, для чего установлены чаны с водой. Принявшим веру предлагалось посвятить все свое имущество Богу, то есть общине. Брак расторгался — безбрачие было обязательным условием. В результате бывший карантин скоро превратился в богатую обитель старообрядцев беспоповского толка федосеевского согласия.

Ковылин принимает меры к расширению построек карантина и превращению его в центр федосеевского движения всей России, чему способствовал манифест от 15 октября 1801 года, предоставивший некоторые свободы представителям различных вероисповеданий. В 1808 году старообрядцы обратились к императору Александру I с просьбой о наименовании построек на Преображенском кладбище богадельным домом. Такие дома в то время были распространены по всей России. В них на средства религиозных организаций и пожертвования граждан содержались увечные воины, калеки, старики и дети-сироты. Помощь богадельне среди православных считалась богоугодным делом, высшим проявлением человеколюбия.

Разрешение было получено в 1809 году, и вскоре Преображенский богадельный дом становится одним из самых крупных благотворительных заведений в Москве. В нем «призревалось» свыше 500 взрослых и около 200 осиротевших и незаконнорожденных детей [рожденных, предположительно от самих же безбрачных старообрядцев - федосеевцев].

О том, что представляли собой богадельни и их обитатели в тот период, свидетельствует содержание письма. В нем, в частности, говорилось:

«37-й год кладбище, богадельни и больницы существуют. Давность времени довела строения богаделен и больниц до совершенной ветхости, и общество, предусматривая неминуемое падение их, сострадая о сиротстве и убожестве лишающихся спокойного и надежного пристанища, возревновав усердием о толико богоугодном деле, составило добровольную складную сумму и, с дозволения местного начальства, построило вновь каменные богадельни и больницы, в двух отделениях расположенные, употребя на оное капиталу до 200 тысяч рублей.

Из сих отделений первое заключает престарелых мужского пола [мужская обитель], в средине оного воздвигнуто здание для повседневного приношения молитв, и о двух жилых корпусах на помещении богадельных жительством, при нем общественная трапеза о двух жильях с двумя приспешнями, шесть корпусов деревянных призрению и успокоению болящих и увечных, не только из водворенных туда навсегда, но и приходящих в Москву временно, разных мастеровых, родства не имеющих, как-то: каменщиков, штукатуров, плотников и других им подобных... Оное отделение обнесено каменною стеною, длиною 100, шириной 56 сажен, в высоту 7,5 аршина, по углам 4 башни.

Второе отделение вмещает женский пол и малолетних сирот обоего пола [женская обитель], и оное кругом также обнесено каменною стеною длиной 113, шириной 65 сажен, в вышину 7 аршин, по углам тоже 4 башни. В середине 5 корпусов каменных о двух жильях, из коих 3 занимают престарелые и увечные, а 4-й больные и движения не имущие, в 5-м воспитываются малолетние с отделением мужска от женска пола особо. При каждом корпусе особый покой для вседневного приношения молитвы Всемогущему Богу, а на помещение годового запаса выстроены кладовые, амбары, погреба, кухни и все нужное...»

Однако старообрядческая направленность богадельни беспокоила московские власти. В 1874 году для «устроения порядка, соблюдаемого в других богоугодных заведениях», ее попечителем был назначен граф Строганов. А в 1853 году богадельня подчиняется Совету Императорского Человеколюбивого общества, еще 12 лет спустя [мужская] часть ее территории отошла к вновь организованному Никольскому единоверческому монастырю. Но и после этого Преображенская богадельня [в женской обители] продолжала функционировать, представляя собой достаточно внушительное по размерам заведение.

В 1907 году И. К. Быковский писал о ней: «Знаменитое в истории старообрядчества, не приемлющего священства, Общество... владеет Преображенским богадельным домом с 7 церквами и кладбищем, расположенным у Преображенской заставы, в живописной местности, близ реки Яузы на возвышенном месте. Основанное в 1771 году, оно занимает обширную квадратную площадь 29 десятин... обнесенные каменною стеною, а по углам которой устроены башни в псевдо-русском стиле... напоминают старый Кремль, ... имеют красивый вид и производят впечатление монастырской обители...».

Установление советской власти положило конец существованию Преображенской богадельни. С 1919 года туда начали вселять посторонних лиц, вытесняя ее истинных обитателей [старообрядцев]. Затем каменные здания молелен были переданы под конторы различным организациям, а восточная часть [женской обители] занята Преображенским рынком. Сегодня, глядя на обветшалые строения по адресу Преображенский вал, 17, мало кто поверит, что находится посреди островка благотворительности, каким более века была Преображенская богадельня...